Фрам Проза Феликса Максимова больше всего похожа на открытые переговоры со смертью. Остановить ее, отсрочить, а в идеале отменить вовсе - вот такая задача стоит перед автором, вне зависимости от того, сформулировал он ее для себя или нет. Он это делает, остальное несущественно. Язык в руках Феликса Максимова - такой же инструмент, как дудка заклинателя змей, как шест канатоходца, как трапеция акробата. Язык приводит его (и вслед за ним читателя) на границу между жизнью и смертью, язык же позволяет уцелеть, переступив черту. "Духов день" - роман-заклинание, целиком сотканный из черных звуков. Книга, которой, по идее, не может быть. Но она есть.